я не в ладах с собой. я ссорюсь с собой каждый день.
каждый день что-то меняет меня, каждый день в моей радужке сильнее расползается цвет. я знаю - еще немного, и он выцветет до искрене-серого, до оборванных нитей узора моих глаз.

я жалко цепляюсь за ресницы остатками потрепанных чувств каждый вечер, затем растирая их по белесым щекам. я знаю идеальный рецепт тайны: один к одному - ладони и губы, рывками. прячь.
стоит ли разговаривать с зеркалом - я спросила себя. я спросила об этом свое отражение, но оно мне не ответило, только махнуло рукой с той стороны. стоит ли разговаривать с зеркалом и писать на нем побуквенно твои-мои секреты, начиная с собственного имени - всего три буквы - ю л я, а в них уместилась вся моя девятнадцатилетняя жизнь. так стоит ли разговаривать с зеркалом, если оно знает больше меня? я все равно буду врать.
(Продолжить)
неловкое положение. чужая грудь к моим плечам. мои плечи - с тонкой, незаметной линией ключицы, - молчаливый замок, заточенный, выдержанный, сохраненный для одного ключа. чужая грудь - фальшивый ключ, потому что плечи сжимаются и холодеют. не стоит играть с такими вещами, я знаю. я знаю, но все равно пытаюсь делать по-своему, на перекор самой себе. или отражению в зеркале. подбирай верные ключи, не теряй их. невнимательна.
весь этот набор меня, как суповой цыпленок в полиэтилене: глаза, ладони, ямка под губой и плечи, весь этот набор меня не перестает к чему-то стремиться. объяснил бы кто перемороженному цыпленку, что в конце все равно будет обрыв, не важно, насколько рано. все закончится именно там.
обнимаю разодранные коленки: ноги все равно подкосятся вновь, и я свалюсь, вырезав на коже ранку собсвенной неприлично-захламленной комнатой. так уютней, но так бессмысленно. бессмысленно, как стирать кровь аппликатором для теней, завороженно наблюдая ало-зеленые разводы.
я ждала от остервеневшей жизни множество подсказок, но она молчала, видимо, была слишком занята собой, а я продолжала ждать. и все это вяло текущее время я сама доходила до этих подсказок, радуясь и не понимая, что их сезон сменился новым. жизнь учила меня жить слишком бессовестно. думаю, за это не грех ее возненавидеть.
тексты. тексты льются, брызгают, сыпятся черными буквами пов-сю-ду, окружают, насмехаются, жалеют и толкают. вперед или вниз? каждые по-разному. букв больше, строки длинее, слова складываются в омерзительно-правдивые абзацы чужих-своих речей. задевающих, так или иначе задевающищ. в моем "ю л я" всего три буквы, но если написать несколько раз - можно сделать строчку. повторяй. повторяй свое имя, потому что в него что-то вложили. молитву, заклятье, просьбу - кто знает. в нем должно что-то быть, в каждом имени должно что-то быть. мы можем откликаться даже на "эй".
я поссорилась с собственными мыслями, у них там, внутри, гражданская война. все мысли незаменимы, но когда они противоречат друг другу - это лишняя головная боль. они мне надоели. я не в ладах с ними, пусть разбираются сами. пусть с ними разбирается мое отражение в зеркале, пусть они летят с того самого обрыва, что в к о н ц е.
не веришь? сама себе? конечно. о каком доверии может вообще идти речь, если я предаю себя с завидной регулярностью? вопрос, не требующий ответа.
я ссорюсь с собой каждый день. я себе не доверяю. я устала.
и ты, там, наверху, пожалуйста, не смейся над моими словами, я и так честна с собой очень редко.

@темы: игрушка-молчун

---

Пережить февраль.
А апрель сам разберется во всей этой хуйне.

@темы: на ушко

---

Мое море. Часть 2

С каждым днем моя зависимость все больше походила на безумство, а мое безумство отражало это ненавистное любимое море.
Оно кружилось вязанными волнами, оно подкупало нежным привкусом соли на моих разутых ступнях, оно ластилось слабым шумом ракушек.
Я ему доверял. С каждым днем все больше.
Где-то там, на другом берегу - я знал - есть спасение, я мог спастись, но я продолжал восторженно стоять у берега, провалившись в песок, и говорить с ним.
Я мог бы попасть туда. Я бы мог, но ноги не слушали, а сгорбившийся подо мной пляж ехидно шипел беглыми песчинками, что отсюда нет дороги назад.
Дорога была. Они не хотели показывать мне ее.

Иногда мне казалось, что я - оторванный от моря кусок, завершающая деталь, нужный элемент, я - то, что нельзя было терять этой бесконечно-синей глади; но приобрести меня вновь море не хотело. Я часами ломал голову, я пробовал еще раз - вниз со скалы, лишь бы избавить себя от этого сумасшествия. И я непременно всплывал под приветливый смех птиц.
Это было несправедливо.
Такое состояние, как будто ты лежишь в коме и твоя жизнь подпитывается только аппаратом, стоит отключить - и тебя нет. Я желал, чтобы меня отключили, я ждал этого момента; это было бы конечной станцией, жирной точкой. Но мое море - скорбящий родственник, никак не хотело соглашаться на это.
Мне приходилось жить.
Мое море не отпускало меня. Оно действительно любило-ненавидело меня всей своей пенно-рыбьей душой.

@темы: Sail Away, зарисовка "Мое море"

---

Мое море. Часть 1.

Мое море. Не с привычным шипением, а особенно, с шепотом и ласковыми нотами отчаяния, так, что, кажется, замирал прибрежный соленый воздух. У моего моря не было вечных крупных волн - только рябь, мелкая, как рыбья чешуя, и такая же блестящая. Из серого в серебристый, из серебристого в грязно-белый. Вода в моем море обжигала холодом, и от каждого мимолетного прикосновения к ребристой глади на моей ладони вспухали лиловыми ожогами частые пятна.
Мое море разливалось страшно, пенно, словно наползая, сантиметр за сантиметром, хищной поступью нежного убийцы. Такое оно было - мое море, лживое и красивое, спокойное и опасное, холодное и горячее.
Оно, мое море, подарило мне спокойствие. Такое бывает у обреченного на жизнь человека, обреченного на такую жизнь, пожелать которую ты не захочешь даже врагу. Мое море шептало мне холодом волн жуткие слова - слова, которым невозможно было верить. А я верил. Я верил моему морю, я слушал его, затаив дыхание.
Оно, мое море, подарило мне спокойствие.
Или это было обыкновенным безумием.

Мое море было убийцей.
Ловкими водяными ладонями оно цеплялось за днище кораблей, вылизывая их гладкие доски, и тащило в себя, в бесконечную синюю глубь. Мое море вилось неясным туманом, сплетая из его нитей образы русалок, поющих еще более отчаянно, более сильно молящих забыться. Я видел русалок, я видел, как их тонкие, почти прозрачные руки хватались за редкие весла, поднимаясь мокрыми пальцами выше и выше, к ладоням, плечам, шеям своих будущих суженых. Их затягивало вниз, в след еще не затонувшими мачтами кораблей.

Иногда мое море было по-праздничному красиво: усыпанное частым золотом солнца, расчесанное смелым ветром и укутанное в кружево теплой пены, оно заставляло часами сидеть на влажном берегу, наблюдая за ним широко открытыми глазами, боясь упустить хотя бы секунду. Таким мое море я видел два раза: когда впервые встретился с ним, и когда хотел забыться в бесконечных волнах, слетев с острого выступа нависшей над гладью скалы.
И мое море, до святого девственное и красивое, не позволило мне осквернять его воды, выплюнув на песочный берег.
Море не захотело меня забирать.

Может быть, оно любило меня одного.
Может быть, одного меня оно ненавидело.

@темы: Sail Away, зарисовка "Мое море"

---

я устала от этого ущербного куска в моем доме.
честно, от дерьма пользы больше - оно хотя бы землю удобряет.

@темы: игрушка-молчун

---

записи в стиле
"пиши
@
удаляй"

@темы: к слову

---

Любовь бывает только в песнях группы "Звери".

@темы: к слову

---

Прав счастливый.

@темы: жизненное